Ненависть к чужакам объясняется страхом перед неизвестностью. Ведьмы, евреи, еретики — это групповые примеры тех людей, которых в какой-то период времени называли «чужаками». Таких примеров в прошлом можно найти много, пишет преподаватель Эстонского гуманитарного института Таллиннского университета Яан Лахе. Ныне такое же отношение можно увидеть к исламу и арабской культуре.
Явления, царящие в нашем огромном мире, можно подразделять по-разному, но число возможных описаний неизбежно ограничено.
Французский антрополог Клод Леви-Стросс обратил внимание на то, что один из самых универсальных способов подразделения мира, который можно встретить во множестве культур, это описание мира при помощи противоположных парных понятий, т.е. так называемой бинарной оппозиции.
Одной из древнейших бинарных оппозиций является классификация людей на своих и чужих.
Отношение к другим, или чужим, всегда было амбивалентным. С одной стороны, в них видели врага и его боялись, с другой — верили, что у другого, или чужого, есть нечто такое, чего не хватает у другого или чего у него больше.
Так, например, многие древние греки и римляне считали, что, хотя египтяне и халдеи являются варварами, они обладают неким древним знанием, которое сами греки и римляне сохранили в меньшей степени или даже полностью утеряли.
Этим же объясняется интерес образованных людей античности к восточным народам. Причем это не мешало тем же самым людям говорить о суевериях, нечестности, коварности и других негативных качествах этих народов.
Можно утверждать, что образ «человека с Востока» как самого типичного чужака, который раскритиковал американский интеллектуал палестинского происхождения Эдвард Саид, начал формироваться еще в античные времена.
В наши дни в западных странах он находит отражение в основном в отношении к исламу и арабской культуре.
Клод Леви-Стросс говорит, что этноцентризм, который сопровождается негативным отношением к другим народам и культурам, это — явление, которое можно встретить почти во всех культурах.
По мнению Леви-Стросса, наиболее древней и распространенной формой его проявления является позиция, которая заключается в том, что наиболее отличающиеся от собственных формы (моральные, религиозные, социальные, эстетические) этой культуры попросту отрицаются.
Он пишет: «Дикарские обычаи», «у нас так не делают», «этого нельзя позволять» и т.д. — так много встречается грубых реакций, которые выражают этот самый трепет, это отвращение, которое возникает, когда происходит соприкосновение с кажущимися чужими верованиями, образом жизни и мысли.
Поэтому в античные времена всех, кто не относился к греческой, а позже греко-римской культуре называли одинаково — варварами. Позже в западной культуре этот термин стали использовать как синоним слова «дикий».
Человечество заканчивается на границе племени, языковой группы, иногда даже на границе деревни. Дело заходит так далеко, что большая часть так называемых примитивных народов называет себя словами, которые просто обозначают человека.
Они называют себя хорошими, правильными, совершенными, предполагая, что другие племена, группы или деревни не являются носителями человеческих качеств, достоинств и иногда даже человеческого образа, а состоят, в лучшем случае, из плохих, злых, наземных обезьян или гнид.
Часто чужаков лишают последней связи с реальностью, превращая их в чертей или призраков.
В отношении групп людей, которых то или иное общество считало другими, или чужими, можно найти множество в древней, да и в недавней истории. В средневековой Европе самыми ненавидимыми иными/чужими были язычники, еретики, евреи и прокаженные; в позднее Средневековье и в начале нового времени — ведьмы, которые считались помощницами самого сатаны; в СССР — все те, кто осмеливались критиковать систему власти; свои иные/чужие были в нацистской Германии.
Протестовавших против властей вычеркивали из числа нормальных людей, среди них были также определенные этнические и религиозные группы (евреи, цыгане, Свидетели Иеговы), люди с иной сексуальной ориентацией и т.д. Во времена Пол Пота в Камбодже в число опасных чужаков попали интеллигенты, которых массово отправляли в лагеря смерти.
Обобщая, можно сказать, что наиболее жестоко обходятся с иными/чужими в тоталитарных обществах, идеология которых объявляется абсолютной истиной, критика или даже высказанное сомнение в которой объявляется преступлением или, в лучшем случае, — сумасшествием.
Вожди тоталитарных систем делают все возможное, чтобы маргинализировать и изолировать от общества этих чужих. И, поскольку де-факто их причисляют к нелюдям, то в их отношении позволяется применять абсолютно все средства от клеветы, общественного осмеяния, угроз до пыток и физического уничтожения.
Виной иных/чужих в глазах доминирующей группы является всегда одно и то же — они другие. Этим они якобы подрывают основы общества, хотя на самом деле — лишь власть доминирующей группы.
Образованные люди и интеллектуалы обычно оказываются среди тех, кто не может смириться с тоталитарной системой и авторитарным способом мышления, поэтому не стоит удивляться тому, что в тоталитарных обществах они становятся жертвами притеснений и преследований. К репрессиям относится также их маргинализация в контролируемой доминирующей группой прессе.
Все тоталитарные системы вели систематическую войну против иных/чужих, но история человечества знает достаточно примеров, когда инициатива уничтожения чужих исходила, так сказать, из низов, а не от руководства доминирующей группы.
Французский историк Жак Ле Гофф и итальянский Карло Гинзбург приводят яркие примеры, как в XIV веке в нескольких регионах Европы устраивали погромы против евреев и прокаженных, которых обвиняли в общем заговоре против всех христиан — утверждали, что они хотят отравить источники воды, откуда берут воду христиане, чтобы умертвить их и взять власть в свои руки.
Они утверждали, что в заговор вовлечены заграничные мусульманские правители (король Гранады, султан Вавилона), которые якобы финансировали это заговор. В этом же веке евреев обвиняли в намеренном распространении чумы, за что их жестоко преследовали.
То есть ныне очень модные теории заговора на самом деле — очень старое явление, только изменились формы его проявления. Но всегда ли заговоры плели иные, или чужие?
Чем вызывается ксенофобия? Ответ на вопрос очень простой — страхом, поскольку иной/чужой неизвестен — его веру, образ жизни и мысли трудно понять, поскольку его не знают. А от неизвестности рождаются негативные стереотипы — иной/чужой злонамерен, коварен, властолюбив и т.д.
В отношении страха хорошо высказался немецкий психолог Фритц Риманн: «Хотя страх неизбежно является частью нашей жизни, это не означает, что он постоянно осознается. Он где-то всегда тихо прячется, но в любой момент из-за какого-то внутреннего или внешнего переживания может всплыть на поверхность из глубин нашего сознания».
Ле Гофф и Гинзбург проанализировали факты проявления насилия по отношению к евреями, еретикам, ведьмам и другим маргинализированным группам и пришли к выводу, что хотя речь идет о стереотипах, которые имеют сложную и длинную историю, поводом для преследований и насилия были потрясения в обществе, например, эпидемия чумы 1347 года в Европе, Столетняя война, массовый голод.
Социальные причины, которые активизировали охоту на ведьм и их уничтожение, приводили также исследователи более поздних (XV–XVII веков) процессов против ведьм. Английский исследователь К. Тоомас полагал, что часто процессы против ведьм начинались с того, что вылеченные какой-нибудь старухой больные не платили за лечение или же речь шла о выплате долга или отказе в помощи. После чего виноватый начинал болеть или с ним происходило какое-то несчастье.
Часто ведьмами считали нищенок, которые, оставшись без подаяния, с пустыми руками уходили прочь, бормоча под нос ругательства и посылая проклятия. Бобылей и нищенок часто подозревали в том, что именно они навлекают на соседей несчастья за то, что их не пригласили на свадьбу, поминки или какое-то другое подобное мероприятие.
Другой английский исследователь процессов против ведьм А. Макфарлейн также пришел к заключению, что «царящие между соседями противоречия и напряжения в конце концов заплетались в обвинения в колдовстве».
Кроме того, это происходило в начальный период наступающего нового времени, когда в обществе происходили огромные изменения. Традиционное общество разваливалось, и все в большей степени заменялось свойственными капитализму экономическими отношениями. Изменения касались также мировоззрения и системы ценностей, все это вызывало в людях неуверенность.
В качестве одной из причин преследования евреев, еретиков и ведьм следует также считать, так называемый, синдром козла отпущения — обществу нужен конкретный враг, на ком можно выместить все свои обиды и страдания, вызванные возникающими перед ними социальными и психологическими проблемами. Разумеется, это вовсе не означает то, что люди в те времена не верили в возможность колдовства и использовали его только в качестве повода для уничтожения других, как некоторые ошибочно полагают.
Так же, как по Риманну формы проявления страха изменяются во времени (например, сейчас мы не боимся грома и молнии, но у нас появились такие страхи, которые были не знакомы нашим далеким предкам — мы стали бояться бактерий, новых болезней и всевозможных аварий), они меняются и в зависимости от культуры, изменилось также отношение к тому, кого считать другим, или чужим.
Ксенофобия не исчезла, она продолжает существовать и в сегодняшнем эстонском обществе. Экономический кризис и невозможность приспособиться к условиям быстро меняющегося общества порождает в людях чувство социальной неуверенности, что и является благодатной почвой для укрепления и роста ксенофобии.
Однако это крайне опасно для стабильности нашего общества.